№3(19)
Март 2005


 
Свежий номер
Архив номеров
Персоналии
Галерея
Мастер-класс
Контакты
 




  
 
РЕАЛЬНОСТЬ ФАНТАСТИКИ

ПРИЕМНЫЙ ПУНКТ


Ехать пришлось на другой конец города. С двумя пересадками. Автобус доселе неизвестного Иванихину маршрута тащился по грязным улицам, о существовании которых Иванихин тоже не подозревал. Он нервничал, поминутно лазил в карман свериться с бумажкой, где Лида все подробно написала, и все-таки вышел раньше, чем нужно — показалось, что проехал.

Чертыхаясь, Иванихин плелся пешком вдоль нескончаемого забора. Пошел дождь, холодный и унылый, совсем не мартовский. Как будто природа задолжала его еще за февраль, и вот решила расплатиться. Окрестности казались вымершими давно и навсегда, как после ядерной катастрофы.

Иванихин двадцать раз готов был сдаться и повернуть назад — но что его ждало позади? Серые будни, облезлые, как этот забор, и тоскливые, как этот дождь. А впереди рисовался какой-никакой, но шанс — если верить Лиде. И все-таки он почти разуверился в существовании своей цели к тому моменту, как забор неожиданно кончился и открыл взору Иванихина искомое.

Приемный пункт стоял на пустыре. Пустырь был классический, советских времен, в буграх и рытвинах, с прошлогодним жухлым бурьяном в рост человека и кучами мусора, в которых не опознавалось ни одной яркой банки или пакета. Иванихин и не догадывался, что в наше время существуют такие реликтовые пустыри.

Под стать окружению была и будка-времянка с надписью «Приемный пункт», исполненной белой краской по непрезентабельному фасаду. Буквы были корявые, зато большие, видные издалека. Ниже буковками поменьше уточнялось, чего именно приемный пункт — «вторсырья». Надпись недавно подновили — но сама постройка явно простояла здесь не менее полувека, таращась на пустырь бельмами намертво закрашенных окон. Во времена пионерского детства Иванихин таскал в такие будки кипы пожелтевших «Известий» и «Правд» в обмен на дефицитного Дрюона или Дюма. Надо было загодя узнать, есть ли нужная книга, потом долго стоять в очереди…

Очередь была и здесь. То есть сейчас. По очереди, привычно и уже без восторга одетой в джинсу и кожу, было отчетливо видно, к какому времени она принадлежит. Путешествие в прошлое не состоялось. Ну и хорошо, сказал себе Иванихин, он же не за этим сюда пришел. То есть даже в каком-то смысле наоборот.

Иванихин, не спрашивая, занял за крашеной блондинкой. Пускали по одному. Никто в очереди с соседями не заговаривал, и даже старался на них не смотреть — видать, так здесь было принято. Иванихин честно в течение получаса созерцал гадкий пейзаж и ни о чем не думал — так сказать, медитировал. Наконец настал его черед перешагнуть стальной, протертый многочисленными подошвами порог.

Внутри было светло, тепло, чисто и красиво. Тонированное стекло, полированный гранит, мягкое сияние люстр. Иванихин слегка обалдел от контраста, но почему-то не удивился. «Как в банке», — подумал он, хотя в банках ему бывать не доводилось.

— Впервые у нас, — доброжелательно кивнула ему приемщица. — Документы, пожалуйста.

Иванихин, робея, протянул паспорт. Приемщица была немолодая, в очках, но приятной внешности, с удивительно длинной светлой косой, уложенной вокруг головы в корону — Снегурочка предпенсионных лет.

Женщина деловито простучала что-то на невидимой за окошком клавиатуре и вернула паспорт Иванихину.

— Сколько сдаете? — буднично спросила она.

Иванихин вспотел. Надо было снять плащ, запоздало ругнул он себя.

— А… это… можно я сначала спрошу? Ну, посоветуюсь.

— Пожалуйста.

Снегурочка сдвинула очки на кончик носа, сверкнула поверх стекол синевой глаз.

— Да вы не бойтесь, Павел Сергеевич, — тепло сказала она. — Вас тут не обидят. Нам лишнего не надо — только то, что вы сами. Зачем же нервами страдать?

— Ага, — сказал Иванихин. — Да. То есть нет, конечно. В общем, тут такое дело… Зарплата у нас только в пятницу, а я потратился совсем. Хотел одолжить — ни у кого нет, а Лида, сотрудница, и говорит, что у вас… Я бы это… ну, сдал — а потом бы выкупил, если можно…

— У нас не ломбард, — неожиданно сухо сказала приемщица. — Не обмениваем и не возвращаем, читайте правила. — Она ткнула ручкой в стенд, занимающий полстены позади Иванихина.- Либо сдавайте, либо не сдавайте, так-то. Решение ваше. Ну?

Охранник в углу, до сей поры принимаемый Иванихиным за неподвижный предмет интерьера, вдруг шевельнулся — и стало страшно, словно ожила статуя.

— Сдаю, — осипшим голосом выговорил Иванихин. — С сегодняшнего дня — и до пятницы.

— До утра или до момента получки? — осведомилась приемщица.

— А какая… — Иванихин запнулся. — До утра, — твердо сказал он.- По момент восемь четырнадцать включительно.

— Принято.

Коротко протрещала клавиатура, зашелестел принтер, вжикнул кассовый аппарат.

— Распишитесь вот здесь. И здесь, где дата проставлена. Ваша квитанция, пожалуйста. Ваши деньги, пересчитайте. Вот еще наш буклет, ознакомьтесь на досуге. До свидания, Павел Сергеевич, приходите, ждем вас!

— Не туда, — кратко сказал оказавшийся рядом охранник. — Вон туда.

И могучей дланью направил Иванихина в незамеченную ранее дверь, над которой светилось импортное слово «EXIT». Не успев опомниться, Иванихин шагнул через порог, и...

Дверь его собственной квартиры захлопнулась за ним с противным скрежетом. «Давно пора починить», — привычно угрыз себя Иванихин. — «Ладно, дотянуть бы до конца недели — вот в субботу…»

Стоп.

А какой сегодня день?

Иванихин взглянул на часы, подарок бывшей. Часы всегда шли точно, а кроме времени сообщали еще дату и день недели. Оттого и носил, невзирая на воспоминания, далекие от приятных.

Часовая стрелка показывала восемь утра. Минутная — пятнадцать минут. В окошечке сбоку виднелись буковки «FR» — пятница, стало быть.

Сработало!

Иванихин сунул руку в карман неизменного плаща и — ну да, разумеется! — обнаружил там нечто жесткое и прямоугольное. Будучи извлечен наружу, предмет оказался конвертом из благородно-бежевой плотной бумаги с золотым тиснением. Он больше походил на бумажник, этот конверт, весь его вид прямо-таки говорил о деньгах — и там действительно были деньги. Но Иванихин снова не посмотрел, сколько. Грюкнул лифт, некстати останавливаясь на его девятом этаже, Иванихин с бьющимся сердцем затолкал конверт поглубже во внутренний карман пиджака и рванул вниз по лестнице.

Надо было, конечно, оставить деньги дома, предварительно наконец-то пересчитав, — но Иванихин вдруг сообразил, что может опоздать на работу. В день долгожданной получки это граничило с преступной халатностью по отношению лично к себе.

Утренний график у него, как у любого подневольно работающего индивида, был выверен до секунды. А Иванихин уже выбивался из расписания минуты на полторы!

Ругая себя за дурацкую выходку с лестницей — ну, поздоровался бы, если кто из соседей, что за беда? — он неуклюже грохотал вниз по ступенькам. На третьем этаже Иванихин сообразил, что можно было спуститься всего-то до восьмого и там вызвать лифт. Он окончательно озлился на себя и, выбравшись из подъезда, мстительно припустил к остановке бегом — так что в результате успел на нужный троллейбус! Успел, втиснулся, и даже пробился к окну, где и затих, приплющенный телами.

Ехать предстояло минут сорок, не меньше, и можно было спокойно обдумать все, что произошло.

Итак, был понедельник, охранник подтолкнул Иванихина к двери, он в нее вошел… ну, то есть вышел из «Приемного пункта» — а получилось так, что он вышел из своей квартиры в пятницу утром. Как обычно, в восемь пятнадцать. То есть с вечера понедельника по утро пятницы Иванихина субъективно не было. Та-ак. А где же он объективно был?!

— Мужчина, чего вы ерзаете? — окрысилась необъятная тетка с плетеной корзиной наперевес. — Стойте уже, как стояли, без вас дышать нечем!

Иванихин наезд проигнорировал. Он вдруг с суеверным ужасом вспомнил, как проснулся сегодня утром по будильнику, поджарил себе гренки, выпил чай… Когда брился, как обычно, порезался… Иванихин судорожно схватился за подбородок. Да, вот порез! Что же это получается? Была в его жизни эта неделя или все-таки нет?!!

— Мужчина! Ладно, ерзайте, но хоть не прыгайте! — взмолилась тетка.

Иванихин не слышал. Воспоминания проявлялись, как отпечаток на фотобумаге. Правда, то ли пленка была засвеченная, то ли реактивы плохого качества — воспоминания были блеклые, размытые, фрагментарные. Но они были.

В среду вечером к нему заходил Савельев. Посидели, как обычно, выпили пива, поговорили… О чем? Да как-то ни о чем… А в четверг — вчера, стало быть, — среди дня вырубили свет в здании, и вся контора два часа бездельничала на законных основаниях. Впрочем, Иванихина удача, как всегда, обошла стороной — начальство отрядило его в местную командировку… Ага, вот оно, ключевое слово.

Как всегда.

Прошедшая неделя была для Иванихина совершенно обычной. Ничего с ним не произошло такого, что стоило бы запомнить. Ничем она, в сущности, не отличалась от прошлой недели. И от позапрошлой. И от множества других таких же, которые выцвели окончательно и стерлись из памяти Иванихина насовсем, оставив лишь смутный суммарный след. Что-то с ним вроде бы когда-то как-то происходило. А если так — какая разница, сдал он свое время в «Приемный пункт» или не сдал?

Последний день рабочей недели, серое утро, набитый троллейбус… Нужная остановка!!! Да пропусти же, тетка, что ты со своей корзиной, тебя и без корзины больше, чем надо!..

…Пятница тянулась нескончаемо. Как товарняк через переезд. Как жвачка за подошвой в летний день. Как реклама перед финалом чемпионата мира по футболу.

Первая половина дня была еще хоть как-то озарена предвкушением получки. Обретя заветное, Иванихин двинулся в столовую, где съел два пирожка, заскорузлый винегрет, и выпил сок, разведенный до неузнаваемости. Потом ему повезло. Начальство послало его в другой корпус взять какой-то справочник — а пока этот справочник разыскивали, Иванихину удалось убить целый час, играя в архаический «Тетрис» на древнем компе. Но книгу нашли, везение кончилось. Стрелки часов ползли по циферблату, словно полудохлая муха по некачественной липучке. То есть все-таки ползли, но…

Когда они наконец показали 18:00, Иванихину казалось, что с утра прошла целая жизнь. И была она утомительной и скучной, как… как… да, собственно, как вся его жизнь на самом деле. Вот.

Дорога домой отняла еще два часа, хоть Иванихин и поехал в маршрутке. Что поделать, пятничные пробки. Сколько бы он добирался на троллейбусе, Иванихину было больно представить. Верткая маршрутка миновала их несколько — вмерзших в ледовое поле трафика, величественно-беспомощных, как мамонты, — прежде чем сама застряла намертво. Пришлось вылазить и еще долго плестись пешком. Правда, по пути Иванихин зашел в хороший магазин, взял пива и колбасы.

Дома он первым делом включил телевизор — для уюта, вторым — налил в стакан пива, а третьим — наконец-то вытащил бежевый конверт с золотым тиснением и вытряхнул содержимое на стол.

Затем Иванихин сказал вслух матерное слово, чего с ним, как правило, не случалось. Во всяком случае, при виде зарплаты в родной конторе он так не выражался — хотя, может, и следовало бы. Но по абсолютно обратной причине.

Денег было много. Столько, сколько Иванихин никак не ожидал и ожидать не мог.

Он испытал мгновенный острый восторг — но в следующую секунду восторг исчез, а взамен ему стало страшно. Очень страшно.

Иванихин был взрослый гражданин, он давно усвоил, что в этой жизни ничего за так не дают. Даже за что-то, и то не особо дают, а уж за так… Влип, с ужасом подумал он. Только куда? Лида! Она меня в это втравила, и… и что? Ничего никому не докажешь, это он тоже знал.

Неверной рукой Иванихин сгреб купюры, попытался затолкать обратно в конверт — и обнаружил там еще какую-то бумагу, сложенную гармошкой. «Буклет», — вспомнил он. — «Ознакомьтесь на досуге». Почему-то воспоминание обнадежило. Иванихин вцепился в сомнительный листок, как кающийся грешник — в святое писание.

А текст и впрямь отдавал чем-то эдаким. Религиозно-философским. Хотя изложение велось благопристойным канцелярским языком.

«Жизнь называют бесценной, драгоценной, сверхценной», — гласил буклет. — «И она действительно имеет весьма высокую, вполне объективную ценность. Которую можно обменять на другие ценности — например, на универсальный эквивалент в виде денег. Уважаемый клиент! Ваши предки, начиная с пещерных пращуров и заканчивая Вашими непосредственными родителями, постепенно аккумулировали жизненный потенциал. Вы являетесь, образно говоря, обладателем именного вклада…»

Иванихин пропустил несколько абзацев.

«Как известно, время — деньги. Мы предлагаем более конкретную формулировку: Ваше время — Ваши деньги. Мы поможем Вам реализовать право совершеннолетнего гражданина свободно распоряжаться личностными ресурсами, как то: временем своей жизни…»

Он скользнул взглядом по строкам. Дальше шла юридическая абракадабра, которая повторяла то, что уже было сказано.

«…принимаем у населения… по взаимному согласию сторон… в обмен на денежный эквивалент в оговоренной валюте… берет на себя обязательства… согласно действующего законодательства… добровольно отчуждаемый ресурс…»

Иванихин понял, что засыпает. Официальный стиль изложения всегда действовал на него гипнотически.

— Ты им — жизнь, они тебе — деньги, — пробормотал он вслух краткое резюме. — Это надо обдумать.

С трудом добрался до кровати — и заснул...

Продолжение читайте в журнале «Реальность Фантастики №03(19) за январь 2005».



   
Свежий номер
    №2(42) Февраль 2007
Февраль 2007


   
Персоналии
   

•  Ираклий Вахтангишвили

•  Геннадий Прашкевич

•  Наталья Осояну

•  Виктор Ночкин

•  Андрей Белоглазов

•  Юлия Сиромолот

•  Игорь Масленков

•  Александр Дусман

•  Нина Чешко

•  Юрий Гордиенко

•  Сергей Челяев

•  Ляля Ангельчегова

•  Ина Голдин

•  Ю. Лебедев

•  Антон Первушин

•  Михаил Назаренко

•  Олексій Демченко

•  Владимир Пузий

•  Роман Арбитман

•  Ірина Віртосу

•  Мария Галина

•  Лев Гурский

•  Сергей Митяев


   
Архив номеров
   

•  №2(42) Февраль 2007

•  №1(41) Январь 2007

•  №12(40) Декабрь 2006

•  №11(39) Ноябрь 2006

•  №10(38) Октябрь 2006

•  №9(37) Сентябрь 2006

•  №8(36) Август 2006

•  №7(35) Июль 2006

•  №6(34) Июнь 2006

•  №5(33) Май 2006

•  №4(32) Апрель 2006

•  №3(31) Март 2006

•  №2(30) Февраль 2006

•  №1(29) Январь 2006

•  №12(28) Декабрь 2005

•  №11(27) Ноябрь 2005

•  №10(26) Октябрь 2005

•  №9(25) Сентябрь 2005

•  №8(24) Август 2005

•  №7(23) Июль 2005

•  №6(22) Июнь 2005

•  №5(21) Май 2005

•  №4(20) Апрель 2005

•  №3(19) Март 2005

•  №2(18) Февраль 2005

•  №1(17) Январь 2005

•  №12(16) Декабрь 2004

•  №11(15) Ноябрь 2004

•  №10(14) Октябрь 2004

•  №9(13) Сентябрь 2004

•  №8(12) Август 2004

•  №7(11) Июль 2004

•  №6(10) Июнь 2004

•  №5(9) Май 2004

•  №4(8) Апрель 2004

•  №3(7) Март 2004

•  №2(6) Февраль 2004

•  №1(5) Январь 2004

•  №4(4) Декабрь 2003

•  №3(3) Ноябрь 2003

•  №2(2) Октябрь 2003

•  №1(1) Август-Сентябрь 2003


   
Архив галереи
   

•   Февраль 2007

•   Январь 2007

•   Декабрь 2006

•   Ноябрь 2006

•   Октябрь 2006

•   Сентябрь 2006

•   Август 2006

•   Июль 2006

•   Июнь 2006

•   Май 2006

•   Апрель 2006

•   Март 2006

•   Февраль 2006

•   Январь 2006

•   Декабрь 2005

•   Ноябрь 2005

•   Октябрь 2005

•   Сентябрь 2005

•   Август 2005

•   Июль 2005

•   Июнь 2005

•   Май 2005

•   Евгений Деревянко. Апрель 2005

•   Март 2005

•   Февраль 2005

•   Январь 2005

•   Декабрь 2004

•   Ноябрь 2004

•   Людмила Одинцова. Октябрь 2004

•   Федор Сергеев. Сентябрь 2004

•   Август 2004

•   Матвей Вайсберг. Июль 2004

•   Июнь 2004

•   Май 2004

•   Ольга Соловьева. Апрель 2004

•   Март 2004

•   Игорь Прокофьев. Февраль 2004

•   Ирина Елисеева. Январь 2004

•   Иван Цюпка. Декабрь 2003

•   Сергей Шулыма. Ноябрь 2003

•   Игорь Елисеев. Октябрь 2003

•   Наталья Деревянко. Август-Сентябрь 2003


   
Купить деревообрабатывающий станок | Где купить бетон | Як купити квартиру від Києвом | Купити алюмінієвий профіль | return_links(); ?>